Латвийские аквалангисты нашли парусник, затонувший у курляндского берега в XIX веке. И не просто нашли, но полностью идентифицировали его — узнали историю до самой гибели на Балтике!
По следу парусника шли аквалангисты из знаменитого дайв–клуба «Посейдон» во главе с братьями Сергеем и Дмитрием Семеновыми, которые уже много лет раскрывают неизвестные ранее страницы истории нашего моря.
Аквалангисты «прощупали» дно
— Речь идет о французском паруснике Le Tage, однако сразу скажу, что его историю раскручивали не только мы с братом, но самая большая заслуга принадлежит другу из нашего клуба, историку, лиепайчанину Вадиму Бухарину, который разработал уникальную методику идентификации затонувших объектов, — говорит «Вести Сегодня» Сергей Семенов. — История началась несколько лет назад, когда один из инструкторов нашего клуба, подводный охотник Сергей Коптилов нырял в Курземе близ Павилосты в районе местечка Улмале.
Он рассказал нам, что на глубине восемь метров, судя по всему, лежат останки парусника: большие шпангоуты и какие–то металлические детали. Ну сказал и сказал, хотя, по идее, надо было нам все сразу самим проверить, но просто руки тогда до этого, как говорится, не дошли. Кроме того, информация о затонувшем паруснике была и у курземских рыбаков: они рассказывали о «точке зацепа» (и даже давали точные координаты!), о которую постоянно рвутся снасти, что сильно мешает промыслу…
И тут наш клубный историк–аквалангист Вадим Бухарин решил отправить к этому месту двоих знакомых, чтобы можно было с поверхности, с лодки «прощупать дно» сонаром. Поскольку у аквалангистов имелись точные данные, они легко при помощи того самого сонара сосканировали все, что лежит на дне. И информация подтвердилась: там лежит парусник!
По картинке на сонаре ведь и сразу можно узнать: если на дне лежит корабль, скажем, времен Второй мировой войны, то будет изображение «ровного тела» или куча железного «мусора», а когда покоится парусник, тогда на экране прибора отображается словно огромный скелет кита с ребрами–шпангоутами…
Наши знакомые дайверы тогда опустились ко дну (глубина–то смешная — всего восемь метров, вдобавок — отличная видимость) и подняли на поверхность какие–то странные предметы — вроде деревянного подшипника, как они подумали. В результате эти дайверы и решили, судя по тем артефактам, которые они извлекли на поверхность, что затонул непонятный моторно–парусный корабль…
Отрывок из газеты 1895 года
— Однако когда мы с братом и Вадим Бухарин получили фотографии «подшипника», сразу поняли: это шкив от блока (элемент бегущего такелажа) — деревянное колесо с выемкой, через которую пропускался канат, например, для натяжения парусов. Причем шкив очень необычный. Его втулка не из черного металла, а из бронзы, то есть из достаточно дорогого материала, который довольно редко тогда использовали при изготовлении блоков. На шкиве можно было разобрать надпись Boiron Freres («Братья Буарон») и внизу — Bordeaux.
Значит, у берега около Улмале лежит на дне «француз» — французский парусник и, судя по всему, середины XIX века! Информация о том, что парусник французский, подтвердилась, когда Вадим Бухарин, внимательно изучив разные архивы, нашел газету 1895 года DUna Zeitung, где рассказывалось о гибели корабля.
Потом, уже судя по отдельным частям парусника, которые обнаружили на дне во время поисковых экспедиций, мы доказали, что корабль действительно постройки середины позапрошлого века. И затем Вадим Бухарин, используя свою методику идентификации затонувших кораблей, узнал о паруснике почти все! — подчеркивает Сергей Семенов.
Этот корабль, трехмачтовый барк, назывался Le Tage (в честь одноименной речки во Франции — Ле Таж), он вышел из порта Гаити с грузом красного дерева и держал курс на Либаву, но вдруг попал в шторм на Балтике. Ветер и волны его отнесли довольно далеко от Либавы, и в ночь с 23 на 24 октября 1894 года он получил пробоину и сел на мель около Улмале. В том районе берег очень коварный — много мелей. Неудивительно, что неподалеку находится так называемое кладбище затонувших кораблей, где их на дне превеликое множество.
Le Tage сел на мель основательно, и руководство рижского порта вместе с либавским быстро отправило к нему суда Vorwarst и Karin, чтобы попытаться его вытянуть на глубину. Тянули они французский парусник, тянули и… не вытянули: только порвали буксировочные тросы и еще сильнее посадили парусник на мель, после чего любые попытки спасти корабль оставили. А ведь корабль сделан очень добротно, все днище обшито латунными листами. В общем, он вскоре затонул.
Тем не менее груз с него успели снять, а команду спасти. Во время спасательной операции особенно отличилась рижская бригада пограничников под командованием капитана Ушакова, которого потом французское морское министерство даже наградило именным биноклем…
Аквалангисты из клуба «Посейдон» пробовали было выяснить: существует ли до сих пор компания «Братья Буарон» из Бордо? Но оказалось, что одноименная компания во Франции есть, правда, она не корабли строит, а производит… фруктовое пюре глубокой заморозки.
Судьба корабля овеяна тайной
— Парусник большой, сейчас лежит размазанный по дну в длину на 35–36 метров, — говорит Дмитрий Семенов, который ранее не раз нырял к кораблю и даже снял его на видео. — Со дна аквалангисты (не только участники нашего клуба) ранее подняли свинцовый лот для промера глубины, карданную подвеску или для светильника, или для компаса, дверной замок, заднюю часть от какого–то прибора с номером 124.
А на дне помимо шпангоутов можно четко рассмотреть части такелажа, якорную цепь, якорь Паркера, большие бронзовые нагели, ахтерштевень и еще много чего интересного. Остов парусника впечатляет, ведь он лежит на мелководье, а значит, по идее, должен быть разбит волнами и засыпан песком — так обычно случается с затонувшими кораблями.
Французских парусников на дне Балтики покоится, прямо скажем, немного. А тут еще, поскольку корабль на смешной глубине, около него можно провести довольно много времени — и внимательно все рассмотреть. Словом, исключительно ценная и интересная во всех отношениях находка!
Однако какая теперь судьба ждет парусник? Это пока неизвестно. Но если уж так называемые официальные археологи решат что–либо предпринять, тогда действовать надо очень быстро, поскольку деревянные останки старинных парусников на дне превращаются просто в дрова — никому не интересные.
Если же говорить об участниках нашего клуба, то мы с единомышленниками все, что подняли со дна, готовимся передать одному из латвийских музеев. Какому? Пока неизвестно — все в процессе обсуждения, — замечает Дмитрий Семенов.